У них была похожая на нашу модель. Реформы в Узбекистане начались всего несколько лет назад и не всегда проходят гладко, но первые результаты уже налицо.
Узбекистан — не такая уж и маленькая экономика
Это там с высоты наших двух с лишним триллионов долларов небольшие экономики кажутся слабыми. В Узбекистане по итогам 2022 года Всемирный банк насчитал 80,39 млрд долларов валового продукта — это в 3 с лишним раза больше, чем в Грузии, и в 2 раза больше, чем в Эстонии или Латвии.
Что отличает Узбекистан от выше перечисленных экс-союзных республик и практически поголовно от всех развитых экономик? Отличная демография. Такой динамике численности населения впору завидовать не только нам, но и американцам, китайцам, немцам и жителям стран, которые мы привычно считаем богатыми.
Пока из Прибалтики люди разъезжались на заработки по Европе, а из России — по всему миру, Узбекистан динамично рос:
Ожидается, что в 2024 году население Узбекистана вырастет до 38,2 млн человек. Это почти в 2 раза больше, чем в 1991 году, во время обретения независимости (было 20,51 млн).
В Узбекистане нет таких щедрых мер поддержки материнства и детства, как в России. Огромного по меркам постсоветского пространства материнского капитала там нет. Но суммарный коэффициент рождаемости в 2 раза выше нашего. У нас 1,5 рождений на женщину, у них 2,9 (статистика Всемирного банка, 2020). Для естественного воспроизводства населения, напомню, нужен коэффициент рождаемости не ниже 2,1.
Впрочем, высокая рождаемость — скорее, традиция для республик Средней Азии, чем результат работы властей. А вот все остальные поводы позавидовать узбекам — следствие пересмотра подхода к организации экономики в целом. Плод отказа от использования чужих моделей и попытка найти собственный путь.
ВВП растет почти как в Китае
За последние 20 лет не было ни одного года, чтоб валовый продукт Узбекистана сокращался в годовом исчислении. Даже в условиях кризиса «нового типа», когда мировая карта роста ВВП окрасилась в красный, узбеки не ушли в отрицательную зону.
По данным узбекского Госкомстата, темпы роста валового продукта с 2002 по 2023 год в среднем составляли 6,79% в год. Это в 2,6 раза быстрее, чем средний прирост российского ВВП (с 1996 по 2023 — в среднем 2,62%) и близко к Китаю, где с 1989 по 2023 год средний прирост составил 8,89%.
Простым узбекам, конечно, от роста ВВП не жарко и не холодно. Основная масса населения в своих кошельках его не видит. Благосостояние граждан не валовым продуктом измеряется, но остальные 3 момента напрямую касаются каждого жителя страны.
Узбекам снизили НДС
Да, налог, зашитый в стоимость почти каждого товара или услуги в стране, может не только расти, но и снижаться. У нас в России НДС повысили с 18 до 20%, а в Узбекистане — снизили с 20% до 15% с 2021 года и до 12% в 2024 году.
Для чего снижают налог на добавленную стоимость? Ключевых причин две — стимулирование долгосрочной деловой активности и мотивация населения на рост потребления. На выходе — небольшой рост покупательной способности зарплат, пенсий и других социальных выплат.
Жаль, что в России эту меру использовать не хотят. Например, в контексте высоких темпов роста цен на яйца часть других продуктов питания можно было обнулить НДС на время, чтобы снизить недовольство населения и сделать продовольствие более доступным небогатым россиянам.
В Узбекистане не повышали пенсионный возраст
Почти все экс-союзные республики к этому непопулярному решению пришли под тем или иным предлогом. Почти все постепенно выходят на близкие к европейским нормы порога выхода на пенсию. Но только не Узбекистан!
Там сохранили золотой стандарт социалистических экономик — 60 лет для мужчин и 55 лет для женщин. При этом никаких странных надстроек, типа наших пенсионных коэффициентов (баллы), в Узбекистане не вводили. Для получения трудовой пенсии потребуется всего лишь подтвердить стаж. Мужчинам право на пенсию дают 25 лет стажа, женщинам — 20 лет.
Ставка социального страхования
И у нас в России, и в Узбекистане простой рабочий не платит за свою пенсию и не тратит деньги на обязательные «страховки», как в странах Запада. Значит ли это, что социальную нагрузку и здравоохранение финансирует бюджет? Нет. Просто бремя оплаты страховых сборов в социальные фонды лежит на бизнесе.
В России работодатель заплатит 30% от фонда оплаты труда за нашу пенсию, за наши больничные, за бесплатный доступ к части медуслуг. Это очень много, бизнес жалуется и пытается утаивать часть ФОТ, выплачивая премии и бонусы в конверте и оформляя людей на заниженный оклад.
В Узбекистане совокупная ставка социального обеспечения в 2,5 раза ниже российской — всего 12%. Если вы думаете, что это нереально мало, зря. В социально ориентированных Исландии и Новой Зеландии сборы еще ниже (10,35-11%). В Швейцарии — 12,8%, в Австралии — 13%, в Штатах — 15,3%. Другое дело, что там часть взноса платит наемный персонал, откуда и пошел миф об обязательной покупке «страховок».
Ну как вам? Хотим как в Узбекистане?